Какие же они все замкнутые и злые!» Что немецкие футболисты думают о России
 
Выступающие в РФПЛ немецкие легионеры Кевин Кураньи («Динамо»), Сердар Таски и Патрик Эберт (оба – «Спартак») дали большое интервью коллегам из журнала 11Freunde: об угрюмых русских мужчинах, ругательствах и больших деньгах.

О майском снеге в Москве и тоске по родине

Таски: Это было огромной неожиданностью. В Германии к тому моменту было тепло и солнечно, а тут вдруг снова снег повалил. Но чтобы я из-за этого решил паковать чемоданы и возвращаться домой? Нет.

Эберт: Хорошо, снег быстро растаял, иначе я бы впал в депрессию. Я совсем недавно в Москве, поэтому о возвращении даже не думаю. Снег уж как-нибудь переживу.

О сомнениях перед переходом

Эберт: Мама немного волновалась. Патрик, говорила она, если уж ты решил туда перейти, возьми с собой, пожалуйста, хорошего друга – тебе не будет одиноко. Я ее послушал. В Москве со мной живет приятель Давид, он мне во многом помогает.

Таски: Решиться на переход не так-то легко, даже если предварительно опросил многих людей.

О недостатках жизни в России и русских женщинах

Таски: Что по-настоящему действует на нервы, так это хаос на дорогах. Шестиполосная магистраль в мгновение превращается в двенадцатиполосную. Хотя, конечно, это объяснимо, когда в городе живут 11 миллионов.

Кураньи: На первых порах у меня было немало предубеждений относительно русских. «О господи, какие же они все замкнутые и злые», – думал я. Странным мне показался и первый командный ужин, на который игроки могли прийти с семьями. Одноклубники при встрече жали мне руку, но моей жене руку почему-то не подавали. Тогда я связывал это с тем, что русские пренебрежительно относятся к женщинам. Но на самом деле все не так.

Эберт: Мне то же самое показалось, когда гулял по городу. Создается впечатление, что угрюмые русские мужчины зачастую воспринимают своих женщин как некий аксессуар.

Кураньи: Но я тебя уверяю – первое впечатление ошибочное. Когда ты ближе знакомишься и сходишься с людьми, то понимаешь, что это самые открытые и честные люди.

Таски: Должен признать, что поначалу был настроен скептически. Сейчас? Тут не так, как в Германии, но я вполне доволен.
 
О различиях между Германией и Москвой

Таски: В моем родном Штутгарте живут 600 тысяч человек. Население Москвы – больше 11 миллионов, это мегаполис. Но я на это настраивался. О переходе не пожалел.

Эберт: Мне в новинку, что перед тренировками игроков постоянно взвешивают.

Кураньи: Правда? В «Динамо» не так строго.

Эберт: В «Спартаке» с этим серьезно. Когда только перешел, взвешивались ежедневно. Теперь – по меньшей мере дважды в неделю.

Таски: Даже ходили слухи, что игроков московских клубов штрафуют на 100 долларов за каждые 100 граммов лишнего веса.

Эберт: Считаю, что футболисты вполне профессионально относятся к своим обязанностям и способны следить за своим телом. И так понятно – футболисту лучше не потреблять слишком много пирожков и водки. Не знаю, насколько в данном случае нужен постоянный контроль за весом. Но здесь так принято.

О соблазнах большого города

Кураньи: Раньше у меня не всегда получалось сохранять холодную голову, но теперь с этим лучше. Я повзрослел. Это отражается в том числе и на футболе. Четыре года назад, когда только перешел в «Динамо», обратил внимание, что люди не особо пунктуальны. Игроки приходили на тренировку в каких-то непонятных майках, в столовой можно было питаться кетчупом и майонезом. Это смертельно для профессионального футболиста. Я осторожно намекнул на некоторые вещи, и многое с тех пор поменялось.

Таски: Могу представить, что четыре года назад все было иначе. Но на сегодняшний день клубы и игроки подходят к делу намного профессиональнее. За дисциплиной тут следят так же, как в Германии.

Эберт: С возрастом меняется отношение к делу, учишься на ошибках. Скажу честно: в Берлине вел себя порой абсолютно непрофессионально. Часто тусил на вечеринках, возможно, выбирал не тех друзей. Теперь я трижды подумаю, прежде чем пойду гулять.

О больших деньгах

Таски: Деньги имели значение, когда я раздумывал над переходом. Футбол – наша профессия. Но спортивная составляющая все же важнее.
 
Кураньи: Финансовый вопрос мне тоже был важен. Контракт с «Шальке» не был продлен, и я подумал: «Динамо» – это большое приключение, но и с финансовой точки зрения такой шанс, возможно, никогда не выпадет. У меня большая семья, и я стараюсь помогать родственникам. Это доставляет мне огромную радость. Думаю, каждый на моем месте поступал бы так же.

Эберт: У меня было предложение от испанского клуба-середняка, и они готовы были платить мне только треть того, что я получаю в «Спартаке». А почему я должен отказываться от выгодного предложения российского клуба, если помимо хорошей зарплаты ты получаешь возможность бороться за титулы, играть в еврокубках? В конце концов мне уже не 22 года.

О болельщиках

Кураньи: Скучаю ли я по заполненным аренам? Когда играем против «Спартака», на стадион приходят 25 тысяч. Конечно, поначалу приходилось непросто, потому что с «Шальке» я привык к 50–60 тысячной аудитории. У некоторых клубов весьма непростые болельщики. Иногда кажется, что попал в Германию 90?х. В Санкт-Петербурге, случается, ухают в адрес темнокожих игроков. Впрочем, у меня, человека с латиноамериканскими корнями, подобных проблем не было.

О русских ругательствах

Таски: Еще до перехода в «Спартак» я знал несколько ругательств на русском – в «Штутгарте» со мной играл белорус…

Кураньи: Ага, Александр Глеб. Он очень часто ругался. «Б…» по-русски означает «черт». Так он сто раз в минуту говорил это слово.

Эберт: Да русские в каждом втором предложении употребляют его. «Б…, сегодня я ходил в магазин», «Б…, подойди-ка сюда!». Настоящие русские ругательства настолько жесткие, что их даже не перевести на немецкий.

Таски: На поле лучше не ругаться. По крайней мере в адрес судьи.

Эберт: Это точно. Судьи здесь другие. Могут желтую влепить только за то, что открываешь рот.

О выступлении за российские клубы

Таски: Когда соглашались на переход, рассчитывали на выступление в еврокубках. У меня в планах – сыграть за «Спартак» в Лиге чемпионов. В этом сезоне, увы, не удалось.

Кураньи: Ваш клуб уже много лет играет на международном уровне. В «Динамо» (и это чувствуется) такого опыта не хватает. В перспективе, конечно, всем нам хотелось бы выступать в Лиге чемпионов.

Таски: Для «Спартака» прошедший сезон получился провальным. Несмотря на то что после первого круга отставали от лидера всего на очко, не смогли зацепиться за высокие места. Мы хотим наконец-то стать чемпионами (золото не завоевывали с 2001 года. – Прим. ред.) и играть в Лиге чемпионов.

О традициях в «Спартаке» и «Динамо»

Эберт: Имя говорит само за себя. «Спартак», спартанцы. Мы воины.

Таски: Кроме того, «Спартак» – рекордсмен по числу титулов и считается народной командой. В отличие от Германии, клубы тут принадлежат олигархам. Но эти люди большую часть времени остаются в тени. Наш президент Леонид Федун только раз обратился к команде – незадолго до конца сезона, когда мы попали в черную полосу. Он сказал, насколько важен «Спартак» (или, скорее, каким важным он обязан быть). И что мы не имеем права находиться на том месте, на котором находимся.

Кураньи: А у нас в руководстве много генералов и бывших полицейских деятелей.

Таски: Ну и как они тебе?

Кураньи: До сих пор не было каких-то негативных впечатлений. Когда только перешел в «Динамо», меня однажды повезли на стрельбище. Думал, мы едем на футбол, а в итоге наблюдали за занятиями русских спецподразделений. Мне вручили пистолеты и гранаты. Так принято в полицейском клубе. Это традиционный динамовский ритуал, я не мог отказаться от поездки.

Об общении с одноклубниками

Таски: Я еще не говорю по-русски, но планирую выучить язык хотя бы потому, что в команде и в обычной жизни далеко не все могут изъясняться на английском. Признаться, не ожидал такого.

Эберт: Я 14 лет провел в «Герте» и теперь имею возможность познакомиться с чем-то новым – с новой культурой, новыми языками, людьми. Мне хочется увидеть как можно больше аутентичного, а не только ходить по ресторанам высокой кухни, где все говорят по-английски. Недавно был в необычном маленьком ресторане, где даже не было меню на английском. Зато там старенькая беззубая бабуля жонглировала куриными грудками над огнем. А ты сидишь на своем месте и наблюдаешь. Очень смешно.

Кураньи: Лучше всего заказывать что-то совсем простое. Или наудачу.

О ситуации на Украине

Кураньи: Андрей Воронин как-то рассказывал, что его родственники живут на Украине и поэтому он в курсе всего, что происходит в стране. Но на поле мы вообще не обсуждаем эту тему.

Таски: Мне звонили из Германии, волновались. Но я только и мог ответить, что все хорошо. Украинские события никак не отражаются на футболистах, когда живешь в Москве. И вообще, вы первый, кто меня спрашивает о политике. Когда разговариваю с местными журналистами, мне задают вопросы только о футболе.

О призывах бойкотировать Россию, появляющихся на страничке Кураньи в «Фейсбуке»

Кураньи: А что мне делать? Мы живем в России, и зарплату нам платят российские клубы. Считаю неприемлемым, если, живя тут, ты вдруг начнешь высказываться на политические темы, тем более когда толком не разбираешься в ситуации. В Германии я никогда не комментировал политические события. Думаете, «Динамо» мне запретило высказываться? Ничего подобного. Но в клубе явно не расстроятся, если игроки будут держать свою политическую позицию при себе. Помимо прочего, это элементарное уважение.

О том, чего не хватает в Москве

Кураньи: Мне не хватает настоящего черного хлеба и вкусной колбасы.

Таски: До сих пор вроде бы все устраивало. Но задайте такой вопрос через четыре года.

Эберт: Я бы с удовольствием снова отведал берлинский дёнер.

Автор: "Советский спорт. Футбол" 19-25.08.2014.