Юра Мовсисян: "Может, с ЦСКА еще сыграю"

Гостем авторской программы Евгения ДЗИЧКОВСКОГО "В конце тоннеля" на "СЭ-ТВ" во вторник стал нападающий "Спартака" и сборной Армении
 
– В последнем матче против "Зенита" вы были заменены из-за травмы. Смогут ли болельщики "Спартака" увидеть вас на поле в этом году?
 
– Сложный вопрос. Повреждение довольно болезненное – мениск. Врачи клуба делают все возможное, чтобы вернуть меня в строй. Удастся ли – пока не знаю.
 
– Колено болело у вас и раньше?
 
– Это тянется с конца августа. В команде уже шутят по этому поводу: когда колено болит – тогда, мол, и забиваю.
 
– Не ухудшится ли ситуация, если вы продолжите играть до зимнего перерыва?
 
– Вопрос сейчас активно обсуждают врачи. На мой взгляд, если продолжу, будет только хуже.
 
***
– Сколько хет-триков вы сделали в карьере?
 
– Два. Оба в "Спартаке". А вот общее количество своих голов, если честно, не знаю.
 
– 80 в 202 матчах. Самый красивый помните?
 
– Забивать – уже красиво. Но если говорить о самом-самом, то несколько голов действительно получились симпатичными. Тот, например, который я забил за "Реал Солт-Лейк". Пяткой в самом конце матча.
 
– Принято считать, что в США сильный чемпионат. Что побудило вас покинуть MLS и перейти в очень скромный датский "Раннерс"?
 
– Я был молод и хотел повидать мир, понять, что такое европейский футбол. В США мне предлагали контракт побольше, но любопытство и желание поймать свой шанс пересилило.
 
– Вас ведь еще и в американскую сборную приглашали. А это почти гарантированное участие в чемпионатах мира. Чего не скажешь про сборную Армении, за которую вы в итоге стали выступать.
 
– Считаю, что сборная – не то место, где нужно удовлетворять свои карьерные или финансовые амбиции. Я армянин, и мое сердце принадлежит этой стране. Когда принимал решение выступать за Армению, руководствовался прежде всего тем, что получу шанс сделать армянский народ хоть немного более счастливым.
 
– Исполняли когда-нибудь американские послематчевые футбольные буллиты?
 
– Нет, это было до меня. Потом правило отменили.
 
– Жаль. Хотелось спросить, когда вы начнете реализовывать это умение в "Спартаке". Как Глушаков.
 
– Он забил "Зениту" фантастический гол. Высший уровень, мировой класс! Если бы такой же гол забил Месси, его крутили бы все телевизионные агентства мира.
 
***
– Представьте, что вы все-таки забили "Зениту" рукой на первых минутах, а судья не заметил. Признались бы?
 
– Конечно. Fair play для меня не пустой звук. Если и побеждать в таком матче, то не за счет игры рукой.
 
– А теперь представьте, что из-за вашего признания "Спартак" проиграл бы. С чем и с кем пришлось бы иметь дело в раздевалке?
 
– Думаю, я был бы правильно понят. А если нет… Что ж, футболистов так или иначе много критикуют. У меня есть принципы, и я буду им следовать.
 
– Угловой, после которого вы сравняли счет в игре с "Зенитом", был наигранной комбинацией?
 
– Да. Мы много работаем над стандартами.
 
– В США большое значение уделяется зрелищности спорта, от которой напрямую зависит бизнес-составляющая. Американские тренеры специально ориентируют соккер-клубы на атаку?
 
– Спорт за океаном действительно бизнес. Там высокая конкуренция за зрителя не среди клубов даже, а среди видов спорта. Но не настолько, чтобы опровергать тактические азы. Команды MLS стремятся играть красиво, однако счетов 8:8 или 10:9 там не бывает.
 
– Где чаще увольняют тренеров – в Америке или Европе?
 
– Пожалуй, в Европе.
 
***
– Вы действительно работали в супермаркете, когда были ребенком?
 
– Да, работал. В США. Около трех-четырех месяцев.
 
– А как же детский труд? Не было с этим проблем?
 
– Нет, я просто помогал людям донести пакеты до машин, был, так сказать, на подхвате. Но занимало это действительно по 14-15 часов в день.
 
– Много за это платили?
 
– Немного.
 
– Сколько лет вам было?
 
– 12-13.
 
– Как раз тогда отец предложил вам или вашему брату пойти в футбол?
 
– Встал вопрос – либо работать, либо играть в футбол. Но начать спортивную карьеру мог только один из нас. Мы со старшим братом должны были сами решить, кому из нас быть футболистом, а кому приносить деньги в семью более традиционными способами. Отец отдал этот вопрос нам на откуп. В итоге я пошел в футбол, а брат карьеру завершил, толком не начав.
 
– Вы до этого не занимались футболом?
 
– Не занимался, но, как и все дети, играл на улице.
 
– Как совмещали работу в супермаркете и учебу в школе?
 
– Это было в самом начале нашего пребывания в Америке, и мы тогда не могли ходить в школу, так как у нас просто не было необходимых документов. Уладили все формальности, когда я уже играл в футбол. Тогда же и пошел в школу.
 
***
– Чем сейчас занимается брат?
 
– Помогает мне. У нас в Америке есть бизнес, он и отец присматривают за всем.
 
– Правильнее сказать – вы ему помогаете.
 
– Не совсем. У нас в семье всё работает немного по-другому. Есть общий бюджет, который контролирует отец. Именно он решает, кому сколько дать денег. Мне лично так удобнее. И жена, кстати, совершенно нормально к этому относится, потому что все мы – часть одной большой семьи. У нас всё общее.
 
– Отец ведь еще и вашу игру контролирует, верно?
 
– Он для меня вообще критик номер один. То, как я выглядел на поле, ему за все время понравилось два или три раза – во всяком случае, так он мне говорил. Как бы то ни было, отец прекрасно понимает игру, и я ему полностью доверяю. И еще чувствую колоссальную поддержку. Но жалит меня, конечно, нещадно! Российские критики по сравнению с ним отдыхают.
 
– Как с женой познакомились?
 
– Нас свел хороший друг семьи. Она – армянка, приехала в Америку с родителями, когда ей было три годика, жила в Голливуде. Я счастлив, считаю, мне с ней крупно повезло.
 
***
– В Краснодаре была "Шашлычная номер один". В Москве нашли место, где так же уютно?
 
– Есть пара заведений, но одно самое-самое еще не нашел.
 
– Может, ресторан братьев Комбаровых?
 
– О, "Ромашка"! Да, хорошее местечко.
 
– Какие три ваших любимых блюда?
 
– На первом месте армянский суп спас. На втором – армянский шашлык. А вот кому отдать третью позицию, даже не знаю… Наверное, хорошее мексиканское буррито.
 
– А как же стейки?
 
– Мне нравятся стейки, но только те, что готовит мой отец. Они – лучшие в мире.
 
– Что вы почувствовали, когда впервые попали в Армению в 2010 году?
 
-Удивительное тепло в сердце. Я оказался на своей родине, в окружении соотечественников, и эти эмоции сложно описать словами. Меня поймет тот, кто это пережил.
 
– Знакомы с музыкантом Сержем Танкяном, лидером армяно-калифорнийской группы System of a Down?
 
– Впервые встретились в аэропорту Еревана. Он возвращался после большого концерта, я увидел его в очереди на досмотр, поздоровался. Слушал кое-что из его творчества, но дело не в музыке. Серж – один из тех, кто много сделал для Армении. В том числе и благодаря ему наша страна известна во всем мире. Очень его за это уважаю.
 
***
– Последнее, что вас восхитило?
 
– Новое слово, которое произнесла моя маленькая дочь.
 
– Последнее, что вас возмутило?
 
– Одна машина на дороге.
 
– Что можете сделать своими руками?
 
– Пока только яичницу, больше ничего.
 
– Без какой суммы наличных чувствуете себя некомфортно?
 
– Зависит от страны. В США это 250 долларов. В России – 500.
 
– Самый счастливый день в вашей жизни?
 
-Те два дня, когда родились мои дети.
 
– Что вас больше всего раздражает в людях?
 
– Ложь и лицемерие.
 
– Армянский дудук или американский рэп?
 
– Дудук.

Автор: "sport-express.ru"