Робсон и Самарони: Россия для нас – вторая родина!
В редакции «Советского спорта» побывали бывшие игроки российских клубов бразильцы Робсон и Самарони и их московский друг Гильерме, выступивший в роли переводчика. Робсон и Самарони уже завершили карьеру футболистов и пробуют себя в агентской деятельности. Как признались приятели, их сентябрьская поездка в Россию вышла спонтанной. Помимо профессионального интереса она вызвана и давней грустью по русским друзьям.
Самарони и Робсон по-прежнему узнаваемы, правда, как отметили журналисты, в габаритах заметно раздались. Эта тема для бразильцев открыта, можно пошутить и цифрами поделиться.
Самарони: – Уже шесть лет не тренируюсь активно, не играю. Каждый год прибавлял по три кило. Итого – плюс 18.
Робсон: – Я легче перенес окончание карьеры, плюс 10 килограммов. Еще, как видите, очки теперь ношу.
– Чем занимались после окончания карьеры?
Самарони: – Последний раз я выходил на поле в футболке «Терека» в 2003-м. Досадую только, что забыл соперника и дату встречи – ведь матч был прощальным! После уехал в Бразилию, работал консультантом в разных клубах, а затем освоил агентское дело.
Робсон: – Я бы мог играть и по сей день, но неожиданно заболела дочь. Я бросил все и сосредоточился на семейных делах. Был без работы до тех пор, пока знакомые агенты ФИФА не предложили помогать им.
– У вас спросили на российском пограничном пункте о цели приезда?
Робсон: – Нет. Ясно же, что по делу. Хотим вести дела на российском рынке. Все последние дни ездили с Самарони по клубам, знакомились с руководителями, обсуждали перспективы сотрудничества. Мы давно мечтали о такой поездке, и не только по профессиональной надобности. Сколько лет здесь прожили, сколько друзей появилось.
Самарони: – Можно сказать, Россия – наша вторая родина!
– Спустя несколько лет вы вместе возвратились в Москву. Что вас больше всего поразило?
Робсон: – Состав «Спартака». Ни одного знакомого игрока. Из клубных работников почти никого не осталось. Разве что начальник команды и водитель автобуса. С водителем, Матвеичем, тепло пообщались. Он мне рассказал, кто куда ушел и что базу в Тарасовке основательно перестроили. И такие изменения за каких-то восемь лет!
Самарони: – Меня всегда поражали темпы реконструкции и строительства в Москве. Я не узнаю этот город.
– После матча «Спартак» – «Томь» Луиса Робсона видели в компании полузащитника «Ростова» Александра Павленко. И оба заразительно смеялись…
Робсон: – Мы смеялись, потому что я ударился в воспоминания о Саше. Каким маленьким и наивным мальчиком он был, когда попал в «Спартак». А сейчас – такой мужчина!
– Олег Романцев признался, что с бывшими подопечными его теперь связывает дружба. Не возникло желания увидеться?
Робсон: – Знаю, что Романцев консультирует тренеров «Спартака». Я бы мечтал о встрече с Иванычем, но в поездку собирались спешно и не смогли разумно спланировать время. В следующий раз увидимся.
Самарони: – Я в замешательстве. С Романцевым ни разу в жизни не общался, хотя провел в «Спартаке» целый сезон. Только во время упражнения «квадрат» Романцев становился близок к нам, игрокам. В сорок с лишним лет он играл в футбол, как молодой.
Робсон: – А мне Романцев дал очень многое не только как тренер, но и как человек. Мы не раз с ним сидели на базе, говорили об игре, о моей роли в команде. Романцев сделал все, чтобы я почувствовал себя своим в «Спартаке». Не стану скрывать: я приехал в Россию футболистом посредственным. Но благодаря тренеру и умнейшим партнерам – таким, как Цымбаларь, Титов, Аленичев, – стал совершенно по-другому мыслить на поле.
Леандро Самарони и Луис Робсон: Спартаковского «деда» боимся до сих пор
«В «СПАРТАКЕ» РАЗГОВОР НЕ СЛОЖИЛСЯ»
– И как вас встретили в России?
Самарони: – Великолепно. Полезная получилась поездка. Нам удалось вступить в контакт почти со всеми ведущими клубами. Это была главная цель нашего приезда – познакомиться с клубными руководителями или обновить отношения, а также посмотреть игры. И только со «Спартаком» разговор не сложился.
– В чем дело? Вам, бывшим спартаковцам, сам бог велел…
Самарони: – Реакция на наш приезд гендиректора Карпина лично для меня стала сюрпризом. Он явно в чем-то подозревает нас. Но мы приехали с миром!
Робсон: – Когда мы пересекались с Валерием на базе в Тарасовке (он – будучи игроком сборной России, я – «Спартака»), проблем между нами не возникало. Уверяю, я не стремлюсь продать Алекса с Веллитоном, просто хочу рассказать о своей работе и быть допущенным на российский рынок. Общеизвестно, что бразильцы дружны и всегда готовы помочь друг другу. У меня, к примеру, было искреннее желание поддержать Ибсона, который сейчас лечится. Знаю, что человеку сейчас плохо и он действительно нуждается в добром слове. У меня есть опыт адаптации в России, и я мог бы помочь Кариоке, который страдает вдали от родины.
Самарони: – Все же позвоним Карпину, когда приедем в следующий раз. Если его предупредить заблаговременно, он станет приветливее. Между футболистами не должно быть недоразумений.
«ДЕД-ГОРЛУКОВИЧ БЫЛ VIP-ПЕРСОНОЙ»
– Вы оказались в Москве, вспомнили молодость… Ностальгия накатила?
Самарони: – Все больше веселые истории вспоминали. Помню, едва оказался в ЦСКА, ребята из команды позвали вместе пить пиво. Объясняют: «Чтобы мы тебя понимали и ты нас понимал». Кто именно подстрекал выпить, не помню. Отличный получился вечер, хотя я не говорил на русском, а они не знали ни одного португальского слова. Выпили немало, я перебрал. Зато коллектив меня потом принял.
Робсон: – В «Спартаке» я долго оставался «одиночкой», месяца два-три. Ребята звали куда-то, но без переводчика Жоры я идти не желал, а у него не было свободного времени. Но уже на следующий год, когда овладел русским, на равных сидел с ребятами за столом, и мы обсуждали дела в команде. И водку, бывало, распивали, не стану скрывать. Я могу осилить две-три рюмки, но не более.
– Кто стал вашим близким другом в «Спартаке»?
Робсон: – Меня приняли очень тепло, наверное, потому что я стал первым бразильцем в команде. Цымбаларь, Баранов, Титов, Тихонов, Сметанин, Филимонов, Парфенов, Ромащенко, Ковтун, Кечинов… Эти люди стали мне близки.
– Ваше самое сильное впечатление в первый год жизни в России?
Робсон: – Первый снегопад. Прежде ни разу такого не видел. Чуть с ума не сошел – бегал в Тарасовке по заснеженным газонам, прыгал от радости. Русские друзья научили меня лепить снеговика. Я их потом часто лепил, а морковку для носа брал в столовой.
– В 2003 году в редакцию «Советского спорта» обратился защитник «Спартака» Ибра Кебе и пожаловался, что в команде процветает расизм. Вы страдали от этого явления?
Робсон: – Никогда. Но после моего отъезда, возможно, стало по-другому. Я был на связи с командой, мне рассказывали о том, что русских почти не осталось, одни иностранцы. Я помню те сводки: «У нас появилась африканская мафия, они устанавливают свои законы». В таких случаях конфликты неизбежны и каждая сторона чувствует себя обиженной. Я считаю, явление пострашнее – расизм на трибунах.
– Расскажите, каким образом следили за бывшими командами в последние годы?
Самарони: – В основном по Интернету. Я неплохо читаю по-русски и был особенно впечатлен уходом Егора Титова из «Спартака». Не представляю себе: как можно довести дело до такого скандала?! Заслуженные люди должны уходить со всеми почестями. Вот я ничего не выиграл в «Крыльях Советов», ничего особенного не показывал. Но руководство самарцев по случаю расставания устроило торжественный прием в мою честь.
Робсон: – О подробностях ухода Титова узнали все, а когда на выход попросили Тихонова, никто из посторонних не мог знать деталей. В то время «Спартак» был закрытым клубом. Мы не могли выразить свое мнение в интервью. Нам оставалось молча продолжать работу, и все.
– Вспомните: вам доставалось от Сергея Горлуковича?
Самарони: – От Деда? Я до сих пор его боюсь. Закрытое, злое лицо. Со всеми ругается. В сауну ходил как король. Только он один, а остальные ждут. В сауну можно было зайти только тогда, когда выйдет Горлукович. Бранился на нас. Но я его все равно уважаю, хотелось бы с Сергеем встретиться.
Робсон: – Зато на тренировках Горлукович был образцом для всех. И на поле он выходил бесстрашным.
– Луис, в связи с чем вам дали в «Спартаке» прозвище Максимка?
Робсон: – Кто именно придумал – не помню. Максимка в честь персонажа из какого-то рассказа (негритенка — персонажа морских рассказов Станюковича. – Прим. ред.).
Самарони: – А меня звали Лео. Или Самара. Подходящее прозвище для игрока «Крыльев Советов», не правда ли?
– Вы находите что-то общее между нынешним «Спартаком» и вашим?
Самарони: – Нахожу. Алекс мне напоминает Цымбаларя, которого считаю великим игроком. Алекс, пожалуй, мог бы сравниться по мастерству с Ильей. Как и раньше, в центре поля у «Спартака» есть диспетчер с умной левой ногой.
Робсон: – А я не вижу ничего общего, ни одного нюанса! Стили игры различаются напрочь. Очевидно, что эту команду строит Карпин, а не Романцев.
Самарони: – По игре «Спартак» – «Томь», которую мы посетили, наверное, нельзя делать выводы о работе Карпина. «Томь» едва ли сопротивлялась. А ее тренер, наверное, не ожидал такого безволия от игроков.
«КОВТУНУ В КАРТЫ НЕ ВЕЗЛО»
– Все ли награды, завоеванные вами в «Спартаке», в сохранности?
Самарони: – Я медаль за сезон-1998 так и не получил.
Робсон: – А я – за 2001-й, потому что улетел незадолго до вручения. Мама была очень недовольна, когда узнала, что я махнул рукой на медаль. Она все награды хранит у себя и не позволяет даже мне прикоснуться к ним. Говорит, сломаешь, потеряешь.
– Виктор Булатов недавно признался: «Мы за эти чемпионства, если с сегодняшним днем сравнивать, копейки получали». Выходит, не в свое время в «Спартак» попали?
Самарони: – Булатов в чем-то прав. За последнюю победу над «Томью» игроки «Спартака» получили премию, сопоставимую с нашей месячной зарплатой в те годы.
Робсон: – А мне на жизнь всегда хватало. Деньги хранил в банке и без проблем одалживал русским друзьям.
– Не жалели потом?
Робсон: – О чем жалеть? Меня любили в команде за то, что поддерживал дух товарищества. Парни дарили мне остроумные подарки. Как-то на день рождения Ромащенко презентовал мне плюшевого Гуффи, друга Микки Мауса. А Саша Ширко притащил в-о-от такую большую макаку с сигарой в зубах.
– В «Спартаке» вспоминают: бразильцам везло в азартных играх.
Робсон: – Я не любил карты, но играл лучше всех. Особенно удавалась игра, если шла на деньги. А Юре Ковтуну почему-то всегда не везло.
– Кто в «Спартаке» Романцева слыл самым высокооплачиваемым?
Самарони: – Илья Цымбаларь. Мы, кстати, прямо от вас в гости к нему поедем.
«АЛЕКС ЛУЧШЕ РОНАЛДИНЬО»
– Андрей Тихонов, будучи гостем нашей редакции, вывел формулу: «Больше двух бразильцев – это мафия». Согласны?
Самарони: – Лишь отчасти. У Андрея, видимо, пример перед глазами: два сильных бразильца – Карвальо с Вагнером – помогли ЦСКА выиграть Кубок УЕФА. Но, я считаю, и третий им не помешал бы. А вот четыре – уже много.
Робсон: – Согласен с Тихоновым: много бразильцев – не всегда благо. Мы можем закрыться в своей компании. В «Спартаке» я долгое время был единственным легионером, и русские ребята легко сделали из меня своего земляка. Когда приехал второй бразилец, Маркао, было поздно, я уже стал русским, – смеется Робсон.
– С вами когда-нибудь вели переговоры о получении российского гражданства?
Робсон: – Как только Тчуйсе сделали паспорт, пошли слухи обо мне. Я даже приготовился к ответу, он был положительным. Но никто не занялся этим вопросом всерьез. Сейчас за сборную России по мини-футболу играют бразильцы. И кому от этого стало хуже? И я был бы не против, чтобы русские играли за сборную Бразилии. Для меня не национальность игрока важна, а его отношение к делу.
Самарони: – Когда Герман Ткаченко руководил «Крыльями», предлагал мне гражданство. Но я отказался. Честно сказал: «Мне уже за тридцать, вам лучше найти вместо меня молодого игрока».
– Как считаете: главный тренер сборной Бразилии Дунга всерьез рассчитывает на Алекса, вызвав его на ближайший сбор?
Самарони: – Дунга всегда поражал меня объемами впитываемой информации. Он действительно следит за российским чемпионатом, правда, не знаю, по каким телеканалам. У него только проверенная информация. А раз так – Алекс в порядке, действительно достоин.
– Не кажется ли вам, что Роналдиньо скоро уйдет из футбола?
Робсон: – У него был положительный имидж, но он сделал все, чтобы стать отрицательным персонажем. Роналдиньо в очень плохой форме, его могут выгнать из «Милана». И это при том, что человек редчайшего таланта.
Самарони: – Алекс лучше, чем Роналдиньо, в этом нет сомнений. И Роналдиньо об этом знает.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО Луис РОБСОН
Родился 21 сентября 1974 г.
Выступал на позиции нападающего.
Карьера: «Масубара» Бразилия (1992–1993), «Сорризу» Бразилия (1993–1994), «Можи Мирим» Бразилия (1995–1998), «Парагуасуенсе» Бразилия (1995), «Гоияс» Бразилия (1996), «Коринтианс» Бразилия (1996), «Униан Лейрия» Португалия (1996–1997), «Ферровьярио» Бразилия (1998), «Спартак» Москва (1997–2001), «Нагоя Крампус» Япония (2002), «Консадоле Саппоро» Япония (2003), «Лорьян» Франция (2003–2004), «Марилия» Бразилия (2005), «Жау» Бразилия (2006).
В чемпионатах России провел 102 матча, забил 32 мяча.
Достижения: чемпион России (1997–2001), обладатель Кубка России (1998).
Леандро САМАРОНИ
Родился 26 июня 1971 г.
Выступал на позиции центрального полузащитника, защитника.
Карьера игрока: «Пирасикаба» Бразилия (1987–1992), «Понте-Прета» Бразилия (1993), «Брагантино» Бразилия (1994), «Новоризонтино» Бразилия (1995), «Гремио» Бразилия (1995), «Итуано» Бразилия (1996), ЦСКА (1996), «Вила-Нова» Бразилия (1997), «Торпедо» Москва (1997–1998), «Спартак» Москва (1998), «Арсенал» Тула (1999–2000), «Крылья Советов» Самара (2000–2002), «Рубин» Казань (2002–2003), «Терек» Грозный (2003).
В российской премьер-лиге провел 95 матчей, забил 5 мячей. В первом дивизионе – 77 матчей, 7 мячей.
Карьера тренера: «Униао Барбаренсе» Бразилия (2004–2005), «Бунедкор» Узбекистан (2006).
Достижения: чемпион России (1998).
Автор: "Советский спорт" 01-02.10.09.