- И все же вы вернулись в "Спартак"?
- Через несколько дней после разговора с Бесковым мне приходит вызов в сборную. Нужно лететь в Сочи через Москву. Не являться нельзя, иначе тебя дисквалифицируют на пять игр, а пропускать игры за "Автомобилист" я не хотел. В аэропорту меня встретил Варламов, второй тренер "Спартака", привез к себе домой и сказал, что отправление сборной немного задерживается и неделю мне придется побыть в Москве. А чтобы не терять форму, буду тренироваться со "Спартаком". Так я снова оказался в этой команде. Команда вышла на поле, и я тоже вышел, но не как член команды, а сам по себе. Константин Иванович подходит и говорит: давай, мол, присоединяйся к группе. Но я ответил, что в группе заниматься не буду, и тогда Варламов и еще несколько запасных игроков предложили "дыр-дыр", так в футболе называется нападение на маленькие ворота. После тренировки меня вызвал Бесков и снова предложил остаться, сначала я был против, но на этот раз его талант убеждать победил. И только потом я узнал, что мое прибытие раньше срока, воротики и так далее - все было запланировано заранее, чтобы Бесков мог посмотреть на меня в деле. Я согласился играть в "Спартаке", но в Москву переезжать отказался. Через три-четыре месяца мне предложили квартиру в Москве. Соглашаться я не хотел, но на всякий случай полетел домой посоветоваться с женой. Прилетел в Красноярск, а Наталья говорит, что хочет быть ближе ко мне и жить в Москве. Вот так мы и оказались в Москве.

- Хотели бы вы сейчас вернуться в Красноярск?
- Как это ни странно, нет. Никогда не думал, что мне туда не захочется возвращаться. Я практически всю свою жизнь считал, что обязательно когда-нибудь вернусь. Ведь там много друзей, родные места. Но вот где-то года два, а особенно когда умерла моя мама, я точно понял, что не хочу в Красноярск. Даже если есть время слетать на два-три дня. уже нет желания.

- Почти сразу вы стали в "Спартаке" капитаном. Как вы этого добились?
- Ну не сразу, а только через год. Это достаточно интересная история. Несмотря на то, что Константин Иванович говорил, что сейчас все по-другому, к сожалению, коллектив был не таким хорошим, как бы мне хотелось. Может быть, я очень жестко говорю, но он сильно отличался от тех, в которых я играл в Красноярске как в баскетбольной, так и в футбольной команде. В то время в "Спартаке" было два лидера, фамилий называть не буду, да это и не нужно. Они ненавидели друг друга, даже по утрам не здоровались, и каждый из них пытался перетянуть в свою группу большинство игроков. И как назло поддерживающих ту и другую кандидатуру, оказалось равное количество. На тренировках иногда доходило до того, что противники, если так можно назвать, уходили в крови. Эта атмосфера мне ужасно не нравилась, поэтому я запирался в комнате и читал. Но покоя практически не было, так как и я должен был принять чью-либо сторону. Соответственно то одни приходили и приглашали посидеть чаю попить, то другие -музыку послушать. Но я говорил: "Нет, ребята, мое дело тренироваться и хорошо играть, а вы уж сами в этой ситуации разбирайтесь". В общем, я не общался ни с теми. ни с другими. А на поле я чувствовал себя уверенно, всегда подсказывал, а иногда и покрикивал на кого-нибудь. Когда же дело дошло до голосования и выбора капитана, все ребята то ли заранее договорились, то ли каждый дошел до этого сам, проголосовали за меня. С тех пор меня каждый год и переизбирали.

- Олег Иванович, как вы строите взаимоотношения с игроками?
- У меня какой-то определенной линии поведения нет. Взаимоотношения с каждым игроком складываются индивидуально: в моменты знакомства, бесед, на тренировках, в быту. Дело очень осложняется тем, что в такой именитой команде, как "Спартак", или, допустим, в сборной, все ребята талантливые, а, значит, легко ранимые и подверженные "звездной болезни". Эту болезнь практически все подхватывают, и чаще всего "больные" сами того не замечают и не понимают. Вот и вынужден для пользы дела идти на конфликты. Ведь нужно сохранить ребят и как футболистов, и как личностей. Поэтому приходится иногда очень серьезно наказывать, как бы опуская их на землю и помогая стать снова такими же, какими их полюбили и за счет чего они добились успеха.

- А вы уже переболели "звездной болезнью"?
- Я думаю, что это должны определить окружающие меня люди. Конечно, что-то во мне происходило и происходит. Наверное, люди со стороны это чувствуют. Но в общем-то это палка о двух концах и каждый человек это воспринимает по-своему. Поэтому мне очень трудно судить об этом.

- Ваш футбольный кумир?
- Какого-то одного кумира, которым можно восхищаться, у меня нет. Но есть несколько игроков, которых я считаю гениальными. все они что-то привнесли в футбол. И я надеюсь, что ими будут восхищаться еще десятки поколений. Это прежде все футболисты, против которых мне уда-лось играть. Например, Пеле, Кройфе и Беккенбауере.

- Вы любите рисковать?
- Да, я авантюрист по натуре. Хотя бы вспомнить, как уехал из Красноярска из трехкомнатного "гнездышка" в центре, из города, где меня чуть ли не на руках носили. Да еще и с маленьким сынишкой. Приехал в Москву, не зная, что будет дальше. Или еще пример. Закончив играть, поступил в аспирантуру, ректор строил планы по поводу моей дальнейшей преподавательской деятельности. Но нет! Я все бросил и взял команду второй лиги "Красная Пресня". Потом через какое-то время пригласили в первую лигу во Владикавказ. Меня не отпускали и говорили, что. если уеду, в Москве больше ничего не добьюсь. Это было из-за того, что руководство видело во мне перспективного тренера и рассчитывало, что я буду работать с одной из московских команд. Но я плюнул на все и уехал уже с женой и двумя детьми в другую республику, с другой культурой и психологией. Но и здесь все получилось. Третий пример, когда пригласили в "Спартак". Мне. 36-летнему человеку, по футбольным меркам практически пацану, "золотому мальчику", как окрестил меня Дедушка (так с большим уважением и любовью называли между собой в команде Николая Петровича Старостина), предлагают такую народную команду. Это тоже можно назвать авантюрой, ведь все пугали и говорили: отыграешь одну - две игры, тебя выгонят и останешься безработным. Но я никого не послушался и до сих пор работаю в "Спартаке", гак что меня можно назвать рисковым.