Московский «Спартак» подпишет новый контракт с полузащитником Романом Зобниным. Как стало известно Sport24.ru, по новому соглашению футболист будет зарабатывать 3 млн евро в год плюс бонусы. Сумма отступных будет повышена более чем в два раза — с 15 млн евро до 35 млн евро. Контракт рассчитанн до конца сезона-2023/24
Напомним, что Зобнин подписал новый контракт только прошлым летом, восстанавливаясь после разрыва крестообразных связок. Это соглашение действует до окончания сезона-2020/21.
Зобнин играет за «Спартак» с лета 2016 года, когда перешел из московского «Динамо».В прошлом сезоне Зобнин отыграл за «Спартак» 19 матчей. Он был основным игроком сборной России на чемпионате мира-2018, после которого пошли слухи о возможном отъезде футболиста в Европу.
Также «Спартак» рассчитывает в ближайшее время продлить контракты с вратарями Александром Селиховым и Александром Максименко.
17.08.2018.
Зобнин: Мы играем за «Спартак – и все ребята это понимают.
Лидер «Спартака» и сборной России – об отставке Карреры, тактике Рианчо и секрете успеха национальной команды на ЧМ-2018.
Полузащитник «Спартака» не полетел на завтрашнюю игру с «Уфой» из-за небольшого повреждения. Возможно, эта короткая пауза поможет Зобнину хотя бы немножко, но перевести дух, ведь нынешний сезон получается для него очень тяжёлым: после мощнейшего выплеска энергии и эмоций на чемпионате мира он постоянно играет в «Спартаке» и является одним из немногих футболистов, которые почти не подвергаются ротации.
Мы встретились с Романом на следующий день после битвы с «Рейнджерс» (4:3) в рамках мероприятия, организованного немецким брендом Braun, амбассадором которого он является. И узнали, как команда отреагировала на последние события.
«Даже если бы пропустили при 2:3 еще один, уверенность бы не пропала»
— Удалось уснуть после невероятного матча с «Рейнджерс»?
— Я остался для прохождения допинг-контроля, уехал со стадиона последним. Дома был только в два часа ночи. В три уснул, а в шесть проснулся и поехал на МРТ-обследование. Повредил слегка мышцу, но всё вроде бы нормально. К сборной, надеюсь, буду готов на 100 процентов.
— Игру с шотландцами как только не называли – и безумие, и сумасшествие, и весёлый «дворовый футбол» в хорошем смысле этого слова. Как бы вы сами её охарактеризовали?
— Матч, который интересен болельщикам. Много голов, открытый футбол – эмоций было много. Понятно, что не хватало системности и организованности – ни с нашей стороны, ни со стороны соперника. Зрителям, которые любят зрелище, думаю, понравилось. А нам же хотелось бы меньше пропускать и больше забивать. Но самое главное – выиграли, заработали три очка и сохранили хорошие шансы на выход из группы.
— А почему было мало организованности? Хотели атаковать, раскрывались и оставляли зоны?
— В Лиге Европы вообще очень интересно играть, поскольку соперники не закрываются, получается открытый футбол по сравнению с чемпионатом России. Можно вспомнить и прошлую домашнюю встречу с «Вильярреалом» (3:3).
— Эмоционально после этого успеха стало проще? Спал камень с души после трудной серии?
— Мы думали прежде всего о том, чтобы зацепиться за выход из Лиги Европы. И здорово, что всё сложилось именно так, несмотря на сложности. Трижды уступали в счёте, но за минуту забили два гола. На следующий день состоялось собрание – и да, стало заметно, что уже больше улыбок и шуток. До этого всё-таки мы были немного закрепощены, ведь ситуация тяжелая.
— А если бы в конце первого тайма в ворота «Спартака» засчитали четвёртый гол, смогли бы отыграться? Не ёкнуло в сердце в тот момент?
— В той ситуации нам повезло, но у нас всё равно была внутренняя уверенность в своих силах. Ребята понимали, что это наш последний шанс в этом турнире. Мы чувствовали, что можем и забить, и сравнять, и выйти вперёд. Так что нет – в тот момент ничего не ёкало.
— «Спартак» против «Рейнджерс» показал намного более содержательный футбол в атаке, чем прежде. Игроки менялись позициями, перемещались, заставляли чужую оборону ошибаться своими манёврами. Почему всего этого мы не видели раньше?
— Наверное, в связи с тем, что мы стали в последнее время часто проигрывать, ребята немного поменяли внутренний подход, стали действовали более раскрепощённо.
— Импровизация?
— В какой-то степени да, пошла импровизация. В предыдущих матчах ребята были закрепощены, а сейчас нам оказалось нечего терять. И мы чуть-чуть открылись.Поэтому и в атаке, считаю, получалось больше.
«Да, мне нужно работать над завершением»
— Насколько вам тяжело даётся переход на схему 4-3-3?
— Под эту тактику нужны определенные футболисты. Особенно – в роли инсайдов. Сложная позиция. Кому-то схема нравится, кому-то – нет. У каждого своё мнение. Если тренер сказал, что играем по 4-3-3, то мы должны его слушать и делать так, как он скажет.
— Сильная сторона атакующих футболистов «Спартака» — импровизация?
— Конечно. У нас все игроки очень сильны индивидуально.
— Вы в этой схеме играете как раз инсайда и больше задействованы в атаке, чем прежде. Справляетесь?
— Я считаю, что у каждого футболиста есть сильные и слабые стороны. И каждому нужно найти место, позволяющее ему играть на сильных и скрывать слабые. Это касается и меня. Есть определённые качества, за счёт которых я должен приносить пользу команде. Сейчас, мне кажется, они реализуются не до конца.
— Мнение со стороны: ваши очень сильные стороны – движение, дриблинг, колоссальный объём, оборонительные единоборства, но при этом в завершающей стадии навыков пока не хватает. Согласны?
— Конечно. Полностью.
— Работаете над этим?
— Да, но тяжело перестраиваться. Особенно после сборной, где ты выполняешь немного другие функции, а потом возвращаешься в клуб, и тебя просят атаковать и обострять. Перестроишься – и снова едешь в сборную. Слишком короткие сроки. Но я ни в коем случае не говорю, что всё это плохо для меня. Наоборот, определённый опыт, который поможет развить качества. Ведь в карьере буду работать с разными тренерами, у каждого из которых своё видение.
— Реально вообще натренировать удар в вашем возрасте? Чтобы мяч летел как из пушки.
— (Смеётся). Наверное, можно. Почему нет? Нет ничего невозможного. На сборах нужно будет над этим поработать. Сейчас же у нас игры через два дня на третий, идёт восстановление, нет времени оставаться после занятий.
«Каждому игроку нужно быть готовым к отставке тренера»
— Непосредственно на построении игры уход Карреры никак не сказался?
— Никак. Все же прекрасно это видят.
— Потому что Рианчо занимался тактикой с самого начала сезона?
— Можно и так сказать. Во всяком случае, теорию вёл для игроков именно Рауль. Тренировки, конечно, они с Каррерой проводили 50 на 50. Где-то подсказывал Рианчо, где-то – Массимо. Они даже иногда спорили.
— Насколько болезненной для вас стала отставка Карреры?
— Он – тренер, который мне доверял. Мы с ним проработали 2,5 года, и на протяжении всего этого времени Массимо в меня верил. Конечно, тяжело расставаться с людьми, но в моей карьере это не первый случай. Я привык. Нормальная история для футбола. Каждому игроку всегда нужно быть готовым к отставке тренера.
— Понимали последний месяц, что всё к ней и идёт?
— Когда идут поражения и тем более нет прогресса, конечно, бывает, что происходят какие-то изменения.
— Массимо всем написал тёплые слова в «инстаграме». Вам в том числе. Приятно было?
— Да. Но мы ведь и так пообщались с ним на встрече с ресторане, вживую. Обсудили все моменты, расстались на добром слове. А «инстаграм» на самом деле – это всего лишь показуха, грубо говоря.
— Вы правильно говорите, что социальные сети в данном случае – своеобразная «показуха». Но в день увольнения Карреры многие болельщики переживали, когда футболисты молчали до вечера и не делали публикаций с благодарностями к главному тренеру.
— Я был занят, не мог сделать её раньше. Когда освободился – тогда и написал. Никакой командной договорённости не было. Каждый публиковал тогда, когда хотел и что хотел. У всех ведь своё мнение. Я написал ему благодарность от всей души.
— О чём шла речь на прощальном ужине?
— Просто поблагодарили друг друга за совместную работу, вспомнили все приятные моменты, которые прожили вместе. И, конечно же, чемпионский сезон. Тем более ужинали в том самом ресторане, где отмечали золото. Приятная встреча.
— В последнее время появлялись разговоры, что команда и тренер, возможно, устали друг от друга. Вы что-то такое чувствовали?
— Лично я – нет. Я не устаю ни от ребят, ни от тренера.
«Мы играем за «Спартак». И должны биться, кто бы нас ни тренировал»
— Рианчо помог футболистам «Спартака» эмоционально встряхнуться? Он берёт удар на себя, защищает футболистов перед болельщиками и журналистами, не боится шутить и выдавать яркие реплики.
— Матчи всё показывают. Если говорить откровенно, самый эмоциональный матч у нас был с «Рейнджерс» в четверг.
— То есть отставка Карреры все-таки сказалась на психологическом состоянии команды?
— Оно осталось таким же. Ни вверх, ни вниз.
— Есть популярное мнение, что с уходом Промеса и травмой Жиго у «Спартака» попросту стал слабый состав, который не готов достигать самых высоких целей. Вы, наверное, с этим поспорите.
— Да, я не согласен. Промес и Жиго – безусловно, футболисты основного состава, которые приносили бы пользу. Однако есть ребята, которые могут достойно заменить их.
— Нынешний состав готов бороться за золото?
— Всё зависит от многих факторов. Если оценивать всех игроков индивидуально – конечно же, готов. Вне всяких сомнений.
— Сложно концентрироваться на работе и играть во время турбулентного периода, когда нет ясности, кто будет тренировать команду на постоянной основе в будущем?
— Мы ведь играем за «Спартак – и все ребята это понимают. Каждый день друг другу говорим об этом. Кто бы ни был главным тренером – Рианчо, Каррера или другой специалист, ребята тоже ответственны за результат. Никогда нельзя снимать с себя ответственность.
«Если веришь в себя – можно играть с любым соперником»
— Сейчас вы поедете в сборную. Поможет перезагрузиться?
— Если выиграем, то да. Хотя в любом случае, атмосфера в сборной позитивная. Когда есть результат – она всегда такая. Также там сейчас будут матчи немножечко другого уровня, против Германии и Швеции. Это классные соперники. Но надеюсь на положительный результат, и тогда эмоциональный фон точно поднимется.
— С Германией и Швецией хотите сыграть?
— Естественно. Причем против обеих команд! Как с теми, так и другими очень интересно встретиться.
— Как изменилась ваши жизнь и внутренние ощущения после триумфального чемпионата мира?
— Особых изменений нет. Разве что популярность выросла. Узнавать на улице стали часто. Подходят, просят автографы, фотографируются.
— Дзюба рассказывал, как его однажды узнала незнакомая бабушка. У вас такая история случалась?
— Бабушек не вспомню (смеётся). Но бывает, что люди просто подходят и говорят: «Спасибо. Просто спасибо. Вы сами знаете, за что».
— Верили перед чемпионатом мира, что можно запрыгнуть на такую высоту?
— Честно – да. Мы изначально настраивали себя на выход из группы и убеждали себя, что это возможно. Вера шла от Станислава Саламовича, он внушал нам, что мы способны на многое. Говорил, чтобы слушали только его, а не мнения разных людей.
— И вы даже не слышали, как все вокруг твердят: «У нас слабое поколение, нам ничего не светит»?
— Нет. Честно! Я вообще ничего не читал. Понятно, что если проигрываешь, все говорят, что ты слабый. Если побеждаешь – поколение сразу становится самым сильным в глазах людей. У каждого своё мнение, это нормально. А наша задача – показывать максимум.
— Окончательно поверили в свои силы после Саудовской Аравии?
— Да. Тем более такой результат – 5:0! У нас случился нереальный эмоциональный подъём. Поняли, что нет ничего невозможного. Если бы победили скромно – допустим, 1:0, такого прилива энергии и уверенности, наверное, не было бы.
— Сражение с Хорватией с тех пор хотя бы раз снилось?
— Нет. Вообще никакие игры ни разу не приходили во сне. Только накануне матча с Испанией снилось, что мы играем с ними. Точно не помню, как закончилась та игра, но складывалось всё хорошо, и после пробуждения были позитивные мысли. Можно сказать, отчасти вещий сон.
— Не жалеете сейчас, что не стали бить послематчевые пенальти? Или всё-таки в том состоянии это было невозможно?
— Главное, что прошли дальше. Это касается матча с Испанией, где я шёл пятым в очереди, но всё закончилось раньше. А с Хорватией я и не планировал бить. Если честно, вообще не помню, что в тот момент происходило! Физически те 120 минут вымотали полностью, и голова плохо работала.
— Хорватия в итоге дошла до финала. Для вас её уровень – это космос?
— Нет. Спокойно можно было играть против неё. И против Модрича, и против Ракитича, и против остальных. Если верить в себя, можно на равных биться с любым соперником и побеждать.
— В чем секрет успеха на чемпионате мира, помимо работы главного тренера?
— В том, что мы стали настоящей командой, семьёй. И это не просто громкие слова. Атмосфера была точно такой же, как в «Спартаке» в чемпионский сезон.
«Болельщики, поддерживайте нас!»
— Видели, как болельщики провожали Карреру в аэропорту?
— Только краем глаза, когда листал «инстаграм», видел какие-то публикации. Но подробные ролики пока не смотрел, ведь в четверг, когда Массимо улетал, мы готовились к игре.
— Огромная толпа его разве что на руки не подняла. Хотели бы, чтобы вас когда-нибудь провожали в условный «Реал» так же?
— (Смеётся). Да, было бы здорово.
— Играть в Европе по-прежнему ведь хотите, правда?
— Конечно. Никогда не скрывал, что хотел бы выступать в одном из ведущих чемпионатов. Но сейчас все мысли только о «Спартаке».
— Вам не обидно, что некоторые фанаты полюбили за эти 2,5 года Карреру, возможно, даже больше, чем игроков и команду? Это можно судить хотя бы по сегодняшнему поведению трибун.
— Думаю, Карреру так сильно полюбили во многом за чемпионство. Что касается болельщиков, лично я никаких изменений не чувствую. Ко мне они всегда очень тепло относились, и за это я хочу их ещё раз поблагодарить.Всегда чувствовал их поддержку. Последние матчи – не исключение.
— Верите, что этот сезон еще можно спасти и даже побороться за золото?
— Да, конечно. Ничего ещё не потеряно, а потенциал у нас есть. В том числе и для чемпионства. Главное, чтобы всё поскорее стабилизировалось, и мы начали двигаться вперёд.
— За конкурентами сейчас следите?
— Нет, если честно. Когда проигрываешь, не хочется даже лишний раз смотреть в таблицу. И наоборот.
— Вы являетесь лицом немецкого бренда Braun, как вы совмещаете эту роль с карьерой футболиста?
— Многие футболисты являются амбассадорами каких-либо брендов, и это не мешает их основной карьере. Быть лицом бренда – ответственная роль, а ещё приятно, когда ты рекламируешь бренд, которым действительно пользуешься. Я и до контракта с Braun пользовался их бритвой. Свободного времени у меня мало, поэтому отдаю предпочтение электрической бритве Series 5. Ее удобно брать с собой – кинул в сумку и воспользовался когда нужно, можно бриться даже в машине (смеется).
— А вообще насколько для мужчины важно быть ухоженным?
— Для любого человека важно хорошо выглядеть, и отсутствие свободных минут — не оправдание. Особенно стиль важен для известных людей, так как на них многие равняются.
— Что бы вы сейчас хотели сказать болельщикам «Спартака»?
— Только одно: прошу их приходить на стадион и поддерживать нас. Заполнять трибуны и гнать нас вперёд. Это очень важно, правда. Лично меня – всегда окрыляет. В матче с «Рейнджерс» в четверг мы чувствовали поддержку и энергию с трибун. Хочется, чтобы так было всегда, даже на условной кубковой игре с командой из второй лиги.
Автор: "Чемпионат" 10.11.2018.
Роман Зобнин "Джентльменом года"
«После ЧМ было предложение из Германии».
В смокинге он еще круче.
Мы разговаривали перед игрой с «Крыльями Советов». За пару дней до новой травмы колена и атаки «Фратрии» на Дениса Глушакова (о ней Роман Зобнин узнал в римской клинике «Вилла Стюарт») полузащитник «Спартака» приехал на примерку смокинга и рассказал корреспонденту Sport24 Леониду Волотко о первой встрече с Олегом Кононовым, почему летом не уехал в Европу и как отреагировал на признание «Джентльменом года» — приз имени Федора Черенкова, который в этом году вручают совместно «Комсомольская правда» и Sport24.
— Раньше когда-нибудь надевали смокинг?
— Конечно. На серьезные мероприятия всегда в нем. В театр, например. Вообще, у меня большой гардероб с одеждой, но в основном спортивной. Еще кроссовок очень много. А именно смокингов три или четыре. Раньше носил их чаще — в этом году раза три, наверное, надел. Времени совсем нет.
— Когда последний раз были в театре?
— Ох… До рождения ребенка — два с половиной года назад. На «Граф Монте-Кристо» ходили.
— Динияра Билялетдинова однажды разыграли в «Эвертоне»: сказали прийти в смокинге на ужин, которым оказался поход за бургерами — вся команда была в спортивных костюмах. Самый жесткий розыгрыш в вашей карьере?
— Самый жесткий был над Борей Ротенбергом, когда Кураньи украл ключи и припарковал его машину в центре поля. У меня все банальнее: как-то в душе не мог шампунь смыть — секунд 40 голову тер и не мог понять: «Что за фигня?» Оказалось, в соседней кабинке Федя Смолов стоял и подливал его постоянно.
— Ваша реакция, когда сказали, что вы — «Джентльмен года»?
— Подумал, что это розыгрыш какой-то. Даже когда ехал снимать мерки для смокинга, сомневался, что все серьезно. Хотя с Темой Ребровым («Джентльмен года — 2017» — Sport24) успел поговорить. Спросил, что и как. Подготовился, в общем.
— Если бы нужно было подтвердить статус джентльмена поступком, что бы это было?
— Буквально два-три дня назад ездил за подарком — у папы был день рождения. Помимо подарка, набрал в магазине что-то для дома, продуктов. Кинул в тележку, спустился к машине и понял: что-то не то, сумма какая-то странная. Достал чек и увидел, что кассирша пробила все, кроме самого дорогого — подарка. Вернулся на кассу: «Пробейте, пожалуйста». Женщина была в шоке. Хорошо, что вернулся — вещь приличная, человек из-за нее мог без зарплаты остаться.
— Когда последний раз симулировали или кричали на судью?
— С судьями стараюсь сдерживаться. Понимаю, что свои решения они практически не отменяют, так что нет смысла спорить. Я и дрался-то последний раз лет в 11 — из-за очереди к игровым автоматам. Но на поле все равно иногда завожусь. А с симуляциями все просто — я этим никогда не занимался. Кстати, недавно был смешной случай. Играли с Тулой, я в одном моменте еле-еле задел игрока — фамилию называть не буду. Он как закричит: «А-а-а!» Я подхожу к нему: «Ты девочка, что ли?» А он отвечает: «Да».
— Вы стабильно в топ-3 по пробегу, отборам и единоборствам. Статистика для вас — это важно?
— Статистике верить нельзя, потому что многие вещи считаются некорректно. Взять те же данные с GPS-трекеров. Не буду сейчас делать рекламу или антирекламу, но я специально надевал их на игру и сравнивал данные с показателями одной компании, которая тоже занимается подсчетом. В итоге все показатели не сошлись: по дистанции, спринтам, рывкам и всему остальному.
— Легенде «Барсы» Хави они тоже не нравятся: «GPS-трекеры считают точным пас, если игрок его принял. А что, если партнер обработал мяч, но на нем уже висит 4 соперника? Это плохой пас. Хорошим был другой — на игрока, который полностью свободен, но GPS-трекеры это не фиксируют».
— С единоборствами то же самое: они их считают по-своему. Некоторые моменты они включают в статистику, но лично я их за единоборства не считаю. Или наоборот: вот я выиграл единоборство (или проиграл — не важно), а они его не засчитывают. В общем, я для себя понял: на все эти цифры смотреть не надо.
— Ханни сказал: «Порой Зобнин бегает за двух-трех игроков». Пробег за матч, которым вы обычно довольны?
— Пробег тоже бывает разным. Есть общий объем [беговой работы]. А есть вещи, на которые ты обращаешь большее внимание: рывки, ускорения. Если мы берем именно полную дистанцию, то 11,5 км — нормальные цифры. Но опять-таки, тяжело об этих вещах говорить — матчи ведь тоже разные бывают.
— Кто самый выносливый в «Спартаке»?
— По последнему тесту, который мы делали, кажется, год назад — Тимофеев, Глушаков, Промес и я.
— Олег Кононов приходил в «Спартак» около месяца — вы читали прессу все это время?
— Новости не отслеживал. Список кандидатов знал, поэтому просто ждал, когда объявят. И кого.
— Ветераны «Спартака» считают: в плане игрового стиля Кононов — лучший вариант.
— Ну, не секрет, что стиль Кононова — это короткий пас, стенки, игра на третьего. Так как ветераны «Спартака» сами играли в похожий футбол, то неудивительно, почему они его поддержали.
— Для вас этот стиль тоже важен?
— Для меня важен результат.
— О чем говорили с Кононовым на первой встрече?
— Мне важно понимать, что от меня требует тренер. Он мне это объяснил. Понятно, что детально это прояснится позднее — через матчи и тренировки. Но понимание по своим функциям и задачам на поле у меня уже есть. Пока не хотел бы озвучивать детали. От меня Кононов требовал то, что я люблю.
— Недавно вы сказали в интервью: этот сезон можно не только спасти, но и стать чемпионами. Какой сейчас отрыв от «Зенита»?
— Без понятия. Я даже не знаю, на каком мы сейчас месте. Когда шла эта серия из поражений, даже не хотелось заглядывать в таблицу. Конкуренты «Спартака»? Да все те же: «Локомотив», «Зенит», ЦСКА. Кто там еще? «Краснодар»! Еще «Ростов» хорошо идет в этом сезоне.
— У Карреры вы были самым стабильным игроком стартового состава. За два года при Массимо вы сильно прибавили?
— Я стал опытнее, стал чемпионом и начал стабильно вызываться в сборную. Во многом это заслуга и Массимо тоже. Вообще, когда кто-то говорит о Каррере, на ум сразу приходит одно слово — чемпионство. Был бы рад однажды поработать с ним снова.
— Массимо вернулся в Италию. Когда вас ждать в Европе?
— Когда придет время. Играть нужно хорошо и стабильно, без спадов. Постоянно быть в топе, играть в Лиге чемпионов. Тогда будут предложения.
— То есть после четвертьфинала ЧМ, 1/16 ЛЕ и бронзы премьер-лиги их не было? Когда еще уезжать, если не сейчас?
— Ладно, я расскажу: предложения были. В частности, из Германии от очень хорошего клуба. Но я об этом узнал спустя какое-то время. До футболиста такие вещи не всегда доходят.
— Дзюба сказал, что хотел уехать в Англию, но его кинул агент.
— Нет-нет, у меня не такая ситуация.
— То есть вы узнали о возможности уехать, когда она была упущена? Сильно расстроились?
— Да нет, не было вообще никакой реакции. Во-первых, меня все устраивает в «Спартаке». Плюс, я считаю так: если какой-то европейский клуб заинтересован в футболисте, то он может с ним связаться. У меня такого не было. Значит, не так уж сильно были заинтересованы.
— Окей, если уезжать, то куда: страна, статус клуба?
— Чемпионаты Германии и Англии мне нравятся. Там есть скорость, сила — то, что мне по духу. Считаю, уезжать нужно в такие команды, где ты будешь стабильно играть в еврокубках. Так же, как и здесь. Еврокубки — реально важно.
— С Черышевым не разговаривали про Европу? Он там всю жизнь играет.
— Я его только в «Спартак» звал! Ничего не получилось, ха-ха! Но ладно уж, ему там хорошо. Играет в «Валенсии». Правда, сейчас небольшую травму получил.
— Летом вся страна кайфанула во время чемпионата мира. Каково было переключиться после такого всплеска на РПЛ?
— Очень тяжело. По всем критериям. По сути, ты возвращаешься туда, где был до этого подъема. Это реально непросто. Мне кажется, матчей пять-шесть ушло на то, чтобы привыкнуть.
— После Хорватии были слезы, потому что полуфинал — совсем рядом, или удовлетворение, что вообще дошли до 1/4 и выступили достойно?
— Полное опустошение. Все, что было внутри — ты отдал на поле. Какое-то такое чувство. Уже недели через две появилось ощущение, что и до финала могли дойти спокойно. В полуфинале-то была Англия, которую Хорватия обыграла. С хорватами, кстати, тоже можно играть. В принципе, мы выглядели нормально.
— Вы были в списке пенальтистов в матче с Испанией. Но Хорватии не били. Почему?
— Я был просто не в состоянии. Даже не помню, что было после финального свистка — можно сказать, потерял сознание. Стоял с командой, но все понимали — я не готов бить.
— После Испании было легче?
— Да. Меня спросили: «Будешь бить?» Я ответил: «Да». Силы оставались, чувствовал себя нормально. Но идти к точке не хотел. Хотелось, чтобы все закончилось раньше. Вот с Хорватией было сложнее. Мы же играли на третий день: после 120 минут с испанцами отбегали еще 120 — это убийство, конечно.
— Игнашевич доиграл до 39 лет. Кто-то из этой сборной сможет повторить?
— Это тяжело, конечно. Нужно быть сумасшедшим профессионалом, режимить, вести правильный образ жизни. Но думаю, что возможно. Даже вижу, кто может доиграть до такого возраста, но называть фамилии не буду. Если говорить обо мне, то полузащитникам, конечно, чуть тяжелее. Если только в центр обороны спуститься спустя какое-то время, почему нет?
— Игрок, который на чемпионате мира поразил больше всего?
— Иско — из-за работы с мячом. За всю карьеру меня поразили два человека — отобрать у них мяч просто нереально. Это Иско и Коутиньо.
— А Модрич? Кому «Золотой мяч»: Луке или Криштиану?
— Модричу — у него и техника, и физика, и быстрота мышления, и чтение игры. А Криштиану, думаю, уже поздно. Респект ему, он большой профессионал. Но сколько ему уже, 33?
Автор: "sport24.ru" 28.11.2018.