Валерий Шмаров и Спартак

«Обманули мы киевлян». 30 лет назад «Спартак» последний раз стал чемпионом СССР

Валерий Шмаров вспоминает свой легендарный гол.

23 октября 1989 года – знаменательная дата для болельщиков «Спартака». В этот день красно-белые обыграли самого принципиального соперника той поры и в последний раз стали чемпионами СССР. 12-е золото москвичи добыли не только досрочно, но и эффектно – благодаря изумительной красоты стандарту Валерия Шмарова на последней минуте матча: мяч, обогнув стенку поверху, влетел в самую девятину. Бросок Виктора Чанова был живописным, но бесполезным.

30-летний юбилей эпохального гола – отличный повод для встречи с его автором. Пока любительская команда Шмарова отдыхала после очередного матча Кубка Памяти в Сокольниках, мы на часок присели с её тренером в беседке академии имени Черенкова – поговорить за жизнь, вспомнить прошлое.

«Родионов спросил: «Ребята, кто может пробить? У меня уже сил нет

— Вы ведь не должны были тот штрафной бить?
— Обычно Родионов исполнял все штрафные, а тут спросил: «Ребята, кто может пробить? У меня уже сил нет». Чуть-чуть обманули киевлян: Морозов ставил мяч, Боря Поздняков стенку толкал – метров на шесть или семь только отодвинул, а я пробил. Удар получился хороший – не зря полгода в Тарасовке тренировал. Левши не было в команде – вот и занял эту нишу. Минут за 20 до тренировки выходил на поле, высыпал сетку мячей и приблизительно с этой точки лупил по пустым воротам. Отрепетировал практически до автоматизма: из 10 восемь попадал.

— За ветеранов пытались что-то подобное изобразить?
— Все требуют: «Повтори, повтори». Но куда? Силёнок уже не хватает, чтобы так подсечь мяч. Последний раз получилось в Сочи – правда, с правой ноги. Три раза пробил – два забил.

— С вами на ветеранские матчи часто ездит Романцев. В чём теперь заключаются его руководящие функции?
— Там без изюминок: смотрит, кто приехал, и расставляет по полю. Мы же теперь не футболисты – шоумены. На нас приходят как на артистов смотреть. Одно отличие: под фонограмму никогда не сыграем. Самое приятное – это банкет, конечно. За столом все себя хорошо показываем (смеётся). Вот там шутки, прибаутки, подколы постоянно звучат.

— Например?
— Помните, как говорили: «Не знаешь, что делать с мячом, – отдай Гаврилову». Мы эту присказку чуть переиначили: «Не хочешь пить – отдай рюмку Гаврилову».

— За гол Киеву Романцев вам, кажется, «Волгу» выписал?
— Да, на всю команду две машины дали – одна досталась мне. Правда, катался на ней недолго – продал. Ездить-то особо некогда было – тренировки, игры, сборы. У нас футбол был на первом месте – в ночные клубы не тянуло.

— Черчесов не благодарил отдельно за тот гол? Вы же, получается, избавили его от критики за результативную ошибку.
— При чём тут я? Выиграла команда. Все радовались.

— Когда команда неслась к скамейке, вы бежали к кому-то конкретно?
— Просто в кучу. Люди на лавке тоже ликовали – как же мы без них? Там до конца игры секунд 10-15 оставалось – динамовцы, кажется, даже с центра поля мяч развести не успели. Время кончилось. Было очень приятно взять золото в матче с таким соперником.

— Как отмечали чемпионство?
— Да никак. На автобусе выехали из Лужников. Кто-то выходил по дороге, а мы с Поздняковым и Морозовым по пути взяли шампанского: под мостом на Краснопресненской выпили и разошлись по домам.

— Лобановский потом в сборной не попрекал этим голом?
— А у нас разговоров с глазу на глаз не было никогда. Ребята-киевляне – те ворчали: «Столько денег у нас отнял!». Я же им регулярно забивал.

«После победы в Киеве получил от Бескова «три с минусом» и 31 рубль»

— Останься Бесков в «Спартаке», этого «золотого» гола в вашей жизни скорее всего и не было бы?
— Наверное. В сезоне-1988 не попали в тройку, и восьмерых человек внесли в список на отчисление. Меня в том числе. После отпуска приезжаю без ничего, захожу в автобус. Николай Петрович (Старостин. – Прим. «Чемпионата») сидит на переднем сиденье: «А ты чего без сумки, налегке?». «Так я ж на отчисление – за трудовой книжкой приехал, увольняться», — отвечаю. «Подожди…», — говорит. Вечером собрание – объявляют: «У вас будет новый тренер». Ко мне Старостин подошёл: «А ты езжай в Воронеж за вещами».



«Спартак» на природе: Перепаденко, Шмаров, Морозов, Шалимов

— Нового тренера голосованием выбирали?
— Да, тайным. Бумажки раздали – нужно было вписать одного кандидата из трёх. Большинством голосов выбрали Романцева.

— Чем руководствовались, голосуя за него?
— Когда я стал лучшим бомбардиром первой лиги, Бесков только раз со мной разговаривал – на базе ЦСКА в Архангельском. Всё остальное время я общался с Олегом Иванычем. Он тогда «Красную Пресню» тренировал – фактически фарм-клуб «Спартака». Звонил мне, на игры приходил, в аэропорт даже приезжал – чтобы я никуда не сбежал. Поэтому у меня сомнений, кого писать, не было.

— По каким параметрам Бесков выставлял оценки футболистам?
— А хрен его знает. Помню, выиграли в Киеве 1:0, Фёдор (Черенков. – Прим. «Чемпионата»), по-моему, забил. Я получил «три с минусом» и 31 рубль – вместо 60 с чем-то. Правда, по итогам сезона проводился перерасчёт: если в тройку попадали – что-то накидывали.

— Со слов Перепаденко «Спартак» в те годы был чуть ли не самой бедной командой высшей лиги.
— Это правда, но все хотели в ней играть.

— Чем вы Бескову не угодили?
— У меня уже был ребёнок. Бесков обещал квартиру, а на деле я два года прожил на базе без семьи. Нормальный стимул для работы? Я к Деду (Николай Старостин. – Прим. «Чемпионата») подходил, спрашивал. Он меня и отправил раз – по несуществующему адресу…

— Когда в итоге обзавелись жильём?
— Романцев пришёл в январе, а в марте я уже заехал в квартиру на Погонном проезде. Правда, потом продал её. Думал, что в Воронеже буду постоянно жить.


«Спартак» — чемпион СССР 1987 года. Шмаров – второй справа в нижнем ряду

«В Донецке и Киеве «Спартак» закидывали кирпичами»

— Каким был «ранний» Романцев?
— Живой, энергичный. Жаждущий побед. И демократичный. Олег Иваныч тогда часто общался с тренерским советом. Фёдор, Сергей Родионов, Евгений Кузнецов в него входили. Они сначала с нами говорили, а потом доносили мнение коллектива до главного. Романцев спрашивал: «Ну что, потренируемся или в лесу пробежку сделаем? А может, на Клязьму поедем, погуляем?». В такой обстановке комфортнее работалось.

— Отъезд Дасаева, официально лучшего вратаря мира, в Испанию в команде без паники восприняли?
— Спокойно восприняли. «Спартак» всегда играл первым номером. Не дадим мяч сопернику – не забьют. Любого вратаря можно перехитрить, обмануть, опередить. Да, Дасаев был отличным кипером, но и ему я на тренировках забивал.

— Сейчас он спокойный, медлительный мужчина.
— Уставший профессионал (улыбается).

— В молодости был поживее?
— Помню, серию били, рассказывал: «Да я от вас максимум три пропущу». Набили семь штук. Вот тогда Ринат злился. Серёга Новиков с ним часто зарубался – на поле и за картами. В бридж у нас многие играли.

— После крупной победы в Киеве (4:1) в 1989-м впервые пришло осознание, что этот «Спартак» на многое способен?
— Гол и три передачи – как такое забыть? Атмосфера в коллективе изменилась с первого дня появления нового тренера. Команда раскрепостилась, многое стало получаться, а с первыми победами пришла уверенность. Поняли, что нужно переть и не сбавлять.

— Как же вам удалось так крупно раскатать базовый клуб сборной на его территории?
— А помните, как мы там единственный гол пропустили? Штрафной, мяч нашему джигиту в руки катился – так в ворота и закатился, промеж ног (смеётся). Но вообще у нас тогда многое получалось.

Быстрый гол помог – я первый забил. Они побежали отыгрываться, пытались давить, но мы киевский прессинг легко разрезали. Может, они уставшие были – не хватало сил, чтобы нас накрывать, а мы – наоборот, на подъёме.

— Как раз в те годы вражда между московскими и киевскими фанатами достигла апогея. Футболисты на себе этот антагонизм ощущали?
— Может, что-то обидное болельщики и кричали – разве расслышишь, когда на трибунах 60-70 тысяч? Гул такой стоял, что подсказ на поле не разобрать было. Кирпичами, бывало, закидывали: в Донецке – автобус, в Киеве – поезд…

— Ничего себе.
— Только отъехали от перрона, поезд ещё ход набрать не успел, как начали метать камни. В Донецке стёкла в автобусе побили на выезде со стадиона. К счастью, без жертв.

— Но главное место в истории – всё-таки за матчем в Москве. Если бы не ваш гол, чемпионства могло и не случиться?
— Да ну, «Жальгирис» обыграли бы. Команда на ходу была: Киеву ещё в первом тайме должны были мяча три-четыре забивать. Это в предыдущий сезон там «сгорели», когда меня на лавку посадили. Привезли из Минска и Вильнюса 0:3 и 0:5. Потом Бесков меня за дубль поставил против основы. Мы 7:2 выиграли, я пять Дасаеву забил…

«Вратарь асфальта нанюхался на своём заводе и давай сочинять»

— В 1987 году вы поучаствовали ещё в одном знаменательном матче, но со знаком минус. Как «Спартак» умудрился «попасть» в Бремене 2:6?
— Недооценили мы «Вердер». В субботу месили грязь в Ереване, упирались как могли, но получили два пенальти и проиграли – 2:3. Потом ночной перелёт в Москву, отсюда – в Бремен, а уже во вторник играть. Зря, наверное, согласились переносить матч со среды: недовосстановление сыграло большую роль в поражении. Были уверены, что после 4:1 дома точно пройдём дальше, потому и пошли навстречу «Вердеру». Думали, проскочим. Не проскочили.

— Хидиятуллин рассказывал, немцы вас ещё примеркой костюмов изморили.
— Было такое. Приехали к нам в гостиницу в день игры. Обещали подарить, очередь выстроилась мерки снимать. В итоге так и не подарили, обманули.

— Правда, что вы отказывались жить в одном номере на базе с Бубновым? Помощник Бескова Пётр Шубин рассказывал об этом в интервью.
— Не помню такого. Уехав во Францию, Бубнов часто звонил мне, общались. А жил, как правило, с Кузнецовым или с Пасулько. У Витьки такая же история была: тоже семейный и без квартиры – маялись с ним на базе. У него в Одессе всё было. Позвали в «Спартак» на усиление: обещали условия – и не дали…— Прямолинейный характер вам чаще помогал или мешал в карьере?
— Однозначно мешал. Я всегда говорил то, что думаю, а кому нравится правду в глаза получать?

— Андрей Мананников рассказывал, как вы в проигранном матче с «Памиром» при счёте 0:5 просили соперников вас сбить, чтобы дали пенальти. Было такое?
— Вратарь асфальта нанюхался на своём заводе и давай сочинять. Выдумки. По его версии, я просил гол забить? Зачем?

— Как вариант: тянули к титулу лучшего бомбардира.
— Меня тянули, блин? Вот Протасова – тянули…

Незабываемый «Спартак» конца 1980-х — начала 90-х: Мостовой, Шмаров, Шалимов

«Кан перчатки сбросил – и за мной через всё поле!»

— При каких обстоятельствах в первый раз уехали за границу, в «Карлсруэ»?
— Сказал руководству: если будут предложения – поеду. А тут Германия, страна чемпионов мира. Почему бы и нет? Единственное, в чём ошибка была: надо было сначала посмотреть, в какой футбол команда играет, подхожу ли ей по стилю.

— Не подходили?
— Абсолютно. «Карлсруэ» напирал на длинные передачи, а я головой слабовато играл – против двухметровых защитников шансов было мало.

— Кирьяков ещё ниже – и как-то выкручивался.
— Кирьяков появился позже, когда в команду пришли более классные исполнители – Вольфганг Рольф, Манфред Бендер. Меня оттянули назад – его вперёд поставили. Уже было кому подносить патроны. Начали играть в футбол и впервые в истории «Карлсруэ» заняли шестое место, в Кубок УЕФА попали…

— «Валенсию» там уничтожили.
— И «Валенсию», и «Бордо» с Зиданом, Дюгарри и Лизаразю. Дома 3:0 французов хлопнули, выбили из турнира. В Испании 1:3 проиграли – ещё и перекрестились, что так мало пропустили. Возили нас прилично. Испанцы приехали к нам – думали, сейчас ещё накидают. А вышла такая же история, как со «Спартаком» в Бремене. Под орех их разделали – 7:0! Подвели Хиддинка под увольнение. В чемпионате Испании, на минуточку, «Валенсия» шла на первом месте.


Шмаров и Кирьяков – русские легионеры «Карлсруэ»

— Кто был сильнее, Дасаев или Кан?
— Со временем Кан поднялся на один уровень с Дасаевым, а тогда был молодой, толстый, рыхлый, неуклюжий. Но человек хотел, работал и доказал.

— Характер у Оливера уже тогда был крутой?
— Это точно. Как-то перед Кубком УЕФА пенальти отрабатывали. Шефер, тренер, говорит: «Какой угол называешь, в тот и бьёшь». Я Кану бросил: «Rechte ecke» — правый значит. Разбегаюсь и запускаю «паненку» по центру. Кан летит, на мяч смотрит и в штангу как врежется головой! Перчатки сбросил – и за мной через всё поле. Я за воротами спрятался – не догнал…

— По-немецки свободно изъяснялись?
— Говорил неправильно, но меня понимали. Я жил с Бурхардом Райхом. Восточный немец, он немного говорил по-русски. Я ему на пальцах объяснял, чего хочу, а он уже переводил.

— Октоберфест посещали?
— Нет, но пиво пили не таясь, даже за день до игры. По бокалу пропустить перед сном не возбранялось. Нам в команде даже специальную лекцию читали – про вино, пиво. Оказалось, в умеренных количествах всё можно, но не раньше, чем через два часа после еды.


За бокалом пива с партнёрами по «Карлсруэ»

— Когда в «Спартак» вернулись, просветили товарищей?
— Они и без меня уже всё знали. Пятницкий, Никифоров, Ледяхов, Мамедов, Цымбаларь – весёлая компания была…

«Марадона упал, кусок грязи с газона поднял и как швырнёт!»

— Как вы обратно в «Спартак» просились?
— Они тогда во Франкфурте застряли – сидели очень долго. Я в аэропорт подъехал, переговорил с Иванычем. Спросил: «Вы не против?». Говорит: «Давай».

— Сегодня шесть побед в шести матчах Лиги чемпионов воспринимаются как чудо. Как вам оно удалось?
— Удачно соединились опыт вернувшихся из Европы футболистов и стремление молодых себя проявить, чтобы туда уехать. Всё срослось, всё получилось.

— Супербомбардир Ширер со своим «Блэкберном» ничем не запомнился?
— Ну если мы их хлопнули – 1:0 и 3:0, наверное, ничем. Больше в памяти отложилась драка двух чудиков из «Блэкберна». С поля я её не заметил – потом по телевизору посмотрел.

«Спартак» — «Блэкберн». В атаке Валерий Шмаров

— Майка Марадоны, с которым поменялись в 1990-м в Москве, ещё жива?
— Дома лежит.

— Помните, как между ног Диего мяч прокинули?
— А как же. По краю бежал, он за мной ускорился. Показал ему, что дальше в край пойду, он ногу выставил, а я в центр рванул, «между» пробросил, и пошёл дальше. Потом в записи увидел эпизод. Марадона от неожиданности упал, кусок грязи с газона поднял и как швырнёт! Разозлился.

— Чем запомнилась легендарная победа над «Реалом» в Мадриде?
— После нулей в Москве в «Спартак» никто не верил, кроме нас самих, но очень хотелось гранда обыграть. В «Лужниках» газон безобразный был – мука для нашей техничной команды. На хорошем поле в Мадриде удалось показать себя.

— Свой гол хорошо помните?
— Конечно. Андрей Иванов по краю прошёл, прострелил на дальнюю штангу, я набежал и как дал – вратарь руки вскинуть не успел. Даже местные болельщики нам после матча аплодировали.

— С кем сложнее было, с «Наполи» или «Реалом»?
— С «Наполи». Итальянцы на тот момент выглядели лучше и физически, и технически. В Неаполе мы «отскочили» — моментов у них было много. По московскому снежку игра более или менее равная получилась. В одном моменте вратаря перебрасывал – он схватил мяч за пределами штрафной. Сейчас красную дали бы, а тогда – только жёлтую.


Валерий Шмаров и Диего Марадона

«Думал, нормальная команда, а вляпался в дерьмо»

— В 1996 году почему покинули «Спартак»?
— Мне уже 31 год был, молодёжь поджимала. Основные ребята разъехались, ну и я рванул в Корею. Думал, нормальная команда, а вляпался в дерьмо. В лиге было восемь клубов, а этот – девятый. Туда и сбрасывали футболистов, не нужных этим восьми.

— Самая дикая история в Корее?
— В тренажёрном зале пресс качаем. Тренер приставляет нож острием к спине, чтобы не откидывался. Начали соревноваться в приседаниях со штангой – у двоих надрыв задней поверхности бедра. Меня в этот «Дрэгонз» звал один тренер, а новый сразу заявил: «Я тебя не вижу в команде».

— На «золотые» Игры-1988 из-за травмы не попали?
— На предолимпийской неделе я был, вроде бы неплохо выглядел. 1:0 против Чехословакии всю игру вели, а за последние пять минут два пропустили и проиграли. А взяли бы в Сеул или не взяли – могу только догадываться. Я тогда травмирован был.

— Что это за игра была, в которой спартаковец Шмаров вышел за первую сборную в компании десяти киевлян?
— Против Израиля. Как я мог себя проявить, когда они в один футбол играли, а я – в другой? Это несерьёзно. Я объективно бледно выглядел.

— Только поэтому со сборной не сложилось?
— Сейчас понимаю: нужно было понаглее себя вести, поэгоистичней в игровом плане, как сейчас нападающие действуют – лупят со всех позиций.

— Прими вы предложение киевского «Динамо» — и заработали бы больше, и в сборной чаще играли бы.
— Из ЦСКА меня в Киев и Днепропетровск звали. Но я сразу отказался.

— Почему?
— Был наслышан о знаменитых киевских нагрузках…

— Чем были страшны тренировки Морозова в ЦСКА?
— Бегами, прыжками – объёмы нагрузок зашкаливали. В «Карлсруэ» я после «Спартака» вообще отдыхал – в два раза меньше тренировались, всё на свежести и самосознании построено было.

«Часто на уколах выходил на поле – ради условных 100 рублей»

— Вы своей карьерой довольны?
— И близко не реализовал свой потенциал. Процентов 25 ещё можно было добавить.

— Что изменили бы, будь такая возможность?
— Много чего. В первую очередь меньше тренировался бы.

— Неожиданно.
— В то время нужно было и играть, и постоянно доказывать, что ты этого достоин. Часто несвежим, на уколах выходил на поле – ради условных 100 рублей.

— На стадион ходите? На «Спартак»?
— Нет. Не вижу смысла.

— Почему так?
— Мне неинтересно, что там сейчас происходит.

— В последний год?
— Да даже взять чемпионский сезон. Хорошо играли, что ли? Везло просто! Голы невероятные залетали на последних секундах. И конкуренты в тот сезон были сами не свои.

— Как дела у вашего сына?
— С переменным успехом. Занимался в «Спартаке», сейчас в «Локомотиве». 16 лет парню, центральный нападающий. Фигура футбольная. Пока всё внимание сыну. Надо до 18 лет довести, а там посмотрим – стрельнёт, не стрельнёт. Талант есть.

Автор: «Чемпионат» 23.10.2019.